Море Имен - Страница 137

137

И он изумился точному, блестящему расчёту отца. Победа и поражение равно приближали Ясеня к его цели. Поэтому-то он не боялся проиграть битву. «Мне далеко до него, — признал Алей, кусая губу. — Он всё предусмотрел. Как бы я ни поступал, всё окажется ему на руку. И если Эн не врал, говоря, что Летен сильнее, то Летен… нет, это неважно. У меня своя цель. Мне плевать, что это тоже часть папиного плана. Мне нужно выручить Иньку. Всё остальное — не моё дело».

Летен не прерывал его размышлений — сидел на лавке, закинув ногу на ногу, и с интересом наблюдал за ним. Когда по лицу Алея стало ясно, что он вернулся к реальности, Летен сказал:

— Я так думаю, что Эн побежал за Гэрэлкой. То бишь за Ясенем Лазуриным. Прав?

Алей уже устал удивляться. Он только слегка обиделся: то, что ему открывалось через предельный поиск, Летен элементарно вывел логически.

— Правы, — сказал он. — А почему вы так думаете?

— А больше некуда, — сказал Летен. — Тварь прилипчивая. Ершится, а уйти не может. Возвращается и снова ершится. К хозяину он вернуться не захочет — похоже, лют хозяин. А больше здесь идти не к кому. Остальные-то все вымышленные.

Алей обречённо кивнул.

— И зачем я вам нужен, — пробормотал он, — у вас и так получается…

Летен добродушно засмеялся.

— Нужен, — сказал он. — Куда я без тебя. Я по Старицам ходить не умею.

Алей вздохнул.

— Летен Истин, Иней не в порядке. Что-то с ним не так. Можно, мы не станем задерживаться?

— Я обещал, что завтра будем дома, — сказал Летен.

В дверь постучали — осторожно и дробно, трясущейся рукой.

— А сейчас, — заключил Воронов, — в баню.

Тиун, маленький и кудлатый, приотворил дверь, просунул голову внутрь и точно обвился вокруг створки: не решался ни войти толком, ни даже открыть дверь на всю ширину. Великий князь смотрел на него с милостивой усмешкой. Как не своим, тоненьким бабьим голоском мужичок объявил, что баня стоплена, пар чуден, а веники нарублены всякие, и можжевеловые тож.

— Хорошо, — одобрил Летен и отпустил тиуна движением брови.

Потом обернулся к Алею и ухватил его за рукав.

— Пошли.

Алей рефлекторно попытался вывернуться из Летеновой хватки и не смог.

— Летен Истин, — жалобно сказал он, — не надо.

— Ты чего, — удивился Летен, — в Орде мыться отучился?

— Нет, — скал Алей, сгорая со стыда, — мне в баню нельзя.

— Это почему? Баня для здоровья полезна.

— Мне плохо станет. У меня давление пониженное.

— У татаро-монгольских захватчиков, — сказал Летен, — не может быть пониженного давления. Пошли. Если в обморок соберёшься, я тебя в холодную воду макну. Враз очухаешься.

Больше он возражений Алея не слышал и на слова его не отвечал, а вместо того перехватил за руку повыше локтя и потащил за собой силком. Алей протестующе пискнул в последний раз и сдался. Если Летену что-то взбредало в голову, сопротивления он не то что не терпел — не замечал. «Если мне нужно будет его останавливать, — безнадёжно подумал Алей, — мне точно надо ломать себе Предел. Иначе не выйдет. Да и с Пределом-то не факт…»

В предбаннике, густо застланном душистым сеном, Летен стянул рубаху. Алей неуютно притулился у стенки. Сено кололо босые ноги.

— Ну чего ждёшь? — ухмыльнулся Воронов. — Помочь?

— Блик, — безнадёжно сказал Алей и начал развязывать пояс халата.

Сунулся было банщик с ковшом. Летен ковш отобрал, а банщика выгнал, велел принести чистое и больше не соваться.

— У, блокадник, — укоризненно сказал он Алею, который зябко вцепился в собственные локти и смотрел на Летена как на врага. — В чём душа держится. Между рёбрами палец просунуть можно.

— Я знаю, — мрачно сказал Алей.

Сам Летен состоял из мускулов, крепко навитых на тяжёлые кости. Когда он открыл дверцу, из-за неё вырвался клуб пара. Алей нервно переступил с ноги на ногу.

— Хорошо топили, — сказал князь, — умельцы, — и шагнул внутрь.

Алей выдохнул.

В следующий миг Летен, уже покрытый испариной, высунулся наружу и одним уверенным рывком втащил его в ад.

В глазах у Алея потемнело. Впрочем, в бане и было довольно темно. Воздух тут можно было нарезать кусками и есть; дышать им не представлялось возможным. Алей поскользнулся на мокром полу, нелепо взмахнул руками, и тут Летен, как обещал, окатил его ковшом ледяной воды.

Воздух мгновенно оказался превосходным, жар — приятным. В голове прояснилось, а кости сладко заныли, вбирая тепло. Чувствуя себя полным идиотом, Алей осторожно пробрался к полку и сел, поджав ноги.

Второй ковш Летен опрокинул на раскалённые камни. Пар поднялся до потолка, нежно, горьковато запахло смолой. Алей помотал головой, запустил руки в волосы и стал неуверенными пальцами расплетать косички. Летен поднялся на полок выше и уселся там, расставив колени, похожий на довольного медведя.

— Ну что, ордынец, — хохотнул он, — нравится русская баня?

Алей подавил безнадёжный вздох.

— Я тебя ещё веником отхожу, — ёрнически пообещал Летен, и Алей содрогнулся.

— Блик…

— Ладно, не буду, — сжалился Летен и вытянул ноги.

Левую икру его бороздил глубокий шрам. «В битве получил?» — предположил Алей. Но шрам был старый и аккуратный, не средневекового шитья. Алей украдкой поднял взгляд. Ещё один такой же шрам проходил по рёбрам и животу справа. Оба — длинные, вроде как от ножа… На литом теле великого князя были и другие отметины. Алей не знал в точности, как выглядят следы пулевых ранений, но, кажется, это были они — на левом плече и левом подреберье.

137