Море Имен - Страница 54

К оглавлению

Хищным движением Вася скрал и спрятал лифчик, после чего спросил:

— Чай будете?

— Вася, — ненавязчиво заметила Осень, — я тебе не представила моего друга.

— А чего его представлять? — удивился Вася и посмотрел сквозь Алея. — Я его знаю.

Осень выгнула бровь.

— Вася, — велела она, — веди себя прилично, пожалуйста.

Тот состроил унылую рожу.

— Хорошо, раз ты так просишь. — Он скосил глаза в сторону и протянул руку. — Полохов. Василёк.

— Алей Обережь.

Рука у админа была как змея — сухая, подвижная и неухватистая. Он быстро отнял ладонь и снова оглядел Алея с головы до ног, на этот раз — насмешливо.

— Обережь? — переспросил он. — А с виду не похож. Нерусский, — и улыбнулся неласково, во все зубы — по-волчьи.

Алей подавил вздох: «Началось. Ну, меня предупреждали, я вооружён».

— Если вы меня знаете, — ровно сказал он, — почему это вас удивляет?

Вася захихикал и сел на журнальный столик. Положил ногу на ногу, сунул руки в карманы. Лицо его сделалось каким-то нелепым, натянутым, словно некто злоумышленный оттаскивал Васю назад за щёки.

— Да меня-то не удивляет, — осклабясь, пояснил админ. — Это я тебя сейчас удивлять буду. Вот ты, скажем, знаешь фамилию своего дедушки?

— Ромашук. Аист Лисицын Ромашук.

— Это по матушке, — скалился Вася. — Аист, хе-хе, надо же… Второй твой дедушка, Алик, происходит из славного рода Борджигинов. В курсе, что это значит?

«Дожили», — равнодушно подумал Алей. Он не ответил, но Васе ответ и не требовался.

— Когда я узнал, что мою девушку увёл не кто-нибудь, а прямой потомок Чингисхана, я испытал смешанные чувства, — декламировал он.

— Вася, — поправила пунктуальная Осень, — я ушла от тебя сама. Много лет назад.

— Они набегают! — трагически продолжал Вася, закатывая глаза и делая пассы руками, — Ордой! И похищают наших блондинок! И смотрят на нас как на говно! Ну что ты смотришь на меня своими глазами косыми, чингизид? Умыкнул блондинку-то? В юрту. Кобыл доить.

Безропотно выслушивая всё это, Алей мрачнел и мрачнел. Меньше всего его сейчас интересовали тайны собственного происхождения, но если между ним и вселенским админом действительно значилось яблоко раздора по имени Осень… «Это плохо, — думал он, сцепляя зубы, — совсем плохо. И попал же я в переделку! Всё оттого, что Осень не понимает таких вещей. Она не всегда правильно просчитывает чувства. Но если Вася был влюблён… не могла она настолько промахнуться! Блик! Сейчас Вася меня пошлёт. Так я и знал».

— Ну идол же, как есть идол, — восхищённо заметил админ и замолчал, наконец. Вид у него сделался удовлетворённый и чуть ли не лоснящийся, щёки порозовели. Казалось, он сейчас похлопает себя по пузу, точно с голода вкусно наелся.

Вася встал со столика, томно потянулся и совершенно другим голосом спросил:

— Так чай-то будете?

— Не откажемся, — мягко сказала Осень.

Полохов протанцевал на кухню, кинув через плечо: «Не разувайтесь, пол грязный». Алей проводил его оторопелым взглядом. На кухне зашумел чайник.

Осень сжала пальцы Алея и посмотрела ободряюще.

Но ободрений Алею уже не требовалось. Он разобрался, наконец, в Васином нехитром устройстве и больше его ничто не тревожило. «Да ведь Полохов с самого начала предупредил, — вспомнил он и улыбнулся с долей досады. — Не волноваться… Он-то себя знает. И Осень говорила, что ему нужно сбрасывать напряжение. Ладно. Хотя наш великий предок велел бы сломать ему позвоночник».

— Я всё слышу! — проорал Вася. — Щас как в лоб дам!

— Что? — удивилась Осень.

Алей только засмеялся, проходя на кухню.

— Вы и мысли читаете? — спросил он, остановившись в дверях.

— Не все, — ответил Вася совершенно спокойно. — Выборочно.

Алей понимающе кивнул.

Не то что бы ему стало ясно всё до конца, но уже включилось лайфхакерское чутьё, и в числе прочего оно говорило, что хамское шутовство админа выполняет ещё одну функцию. Он пытается отвлечься. В действительности он решает сейчас какую-то очень сложную и опасную задачу, а всё остальное для него намного менее важно. «Что же, — подумал Алей, — он взял трубку, стало быть, взял на себя ещё одну задачу. Пар он спустил, остаётся только перейти к делу. Сообразить бы, как».

За окнами плавно проходили игрушечные вагончики монорельса. («Футуристично, правда?» — полюбовавшись, сказал Вася.) Васин холодильник был сплошь, без просвета залеплен магнитами. На холодильнике красовался почти настоящий древнерусский шлем с бармицей, а рядом у стены высился чудовищный артефакт — покрашенная в кроваво-красный цвет коса-литовка с тремя параллельными лезвиями. Лезвия выглядели угрожающе.

Алей покосился на косу, поколебался и сказал:

— Вася, а вы…

— Давай на «ты», что ли, — великодушно предложил Вася. Он стоял к Алею спиной и показывал Осени, где чай, где сахар.

— Вася, ты что, смерть?

Админ обернулся. На лице его заиграла ухмылка, брови вскинулись, в бесцветных глазах блеснул огонёк интереса. «Есть попадание», — отметил Алей. Вася смерил взглядом свою косу так, будто видел её впервые, и ответил:

— Нет. Да. Почти, — помедлил и резюмировал: — Я хуже.

— Да, — подтвердила Осень, заваривая чай, — он хуже.

Алей улыбнулся.

Осень, в отличие от Васи, ничего не говорила просто так. «Молодец, Алик», — вот что это значило.

— Ты администратор Старицы, — продолжал Алей. — Я не знаю, что это значит. О тебе даже легенд толком не ходит.

— Только легенд мне не хватало.